Газета " Ленинский путь". суббота, 16 декабря 1967года стр1,2,3. " Человек с фотографии" очерк. Наружная дверь диспетчерской хлопнула, втолкнув в комнату очередного посетителя. Зазевайся на секунду, досталось бы в спину, как мне полчаса назад. --В такую погоду добрый хозяин...- ещё от порога заговорил человек. Высокий, широкоплечий, потирая озябшие руки, он прошёл прямо за барьер. - ну,как у нас тут, Михайловна? - спросил, заглянув мимоходом в бумаги, над которыми склонилась женщина с проседью в черных волосах. - Теребят помаленьку. Последнюю машину вот в карьер отослала... Стоя у тёплой батареи, так дружески пригревшей меня, я прислушивался к их разговору, вглядывался в лицо мужчины. По тому , как вёл он себя,можно было заключить, что это именно тот, которого я ожидаю. но почему же тогда диспетчер, знавшая о цели моего визита, молчала? Человек, которого я видел на фотографии, хранившейся в Ачинском краеведческом музее, совершенно не походил на этого. Со снимка смотрело худое, измождённое лицо, с глубоко запавшими глазами, а этот... -Анатолий Николаевич, звонили из Бирилюсс, просили передать, что... Анатолий Николаевич? Такое имя и отчество у человека с фотографии. Он. Сомнений не может быть. Так вот он каков, бывший узник мюнхенского лагеря. В этот день с Анатолием Николаевичем Науменко нам так и не удалось обстоятельно поговорить. Дела заместителя начальника латотранспортного цеха АГЗ не позволили. В кабинет часто заходили с неотложными вопросами люди, звонил телефон... Встретились мы месяц спустя в редакции нашей газеты. Разговор по началу не клеился, крутился вокруг сегодняшних забот по работе, о машинах, строительстве глинозёмного. Анатолий Николаевич мял в крупных пальцах тонкий мунштук "беломорины", словно пытался выжать из него подходящие слова. -Только не делайте, пожалуйста, из меня героя. Всё было обыкновенно, как случалось на войне,-наконец проговорил он после некоторого молчания, Война. Как коротко и вместе с тем объёмно это слово, Сколько оно вобрало оно в себя смысла и безумия. Для тех кто сказал его первым оно звучало заранее победоносным маршем. В сердцах матерей, провожающих своих сыновей на защиту Отечества, оно гудело тревожным набатом. " Вставай страна огромная, Вставай на смертный бой С фашистской силой тёмною, С проклятою ордой..." Война родила эту песню. С нею в 41.м Анатолий уезжал с Ачинского вокзала на запад, навстречу боям, уже бушевавшим на советской земле. Украинские степи встретили частыми налётами немецкой авиации, толпами беженцев, спешащими на восток. Тревожные и холодные вставали осенние рассветы. Строительный батальон, куда попал шофер Науменко, днём и ночью возводил укрепления, с боями оставлял их и строил новые. Немцы, вооруженные до зубов,не считаясь с потерями, наступали. От страха перед всем живым, они выжигали чужую землю свинцовым огнём, дабы покорить её. Багровело небо от дыма и пожарищ. За каждую пять земли русской пришельцы платили дорогой ценой. Шёл 1942 год. Разгром немцев под Москвой ещё раз доказал, что молниеносной войны не получится. И всё-таки они наступали. В один из сентябрьских дождливых вечеров, командир батальона, в котором воевал Анатолий, собрал оставшихся в живых бойцов и обьявил, что немцы обошли их. Задача-пробиться через линию фронта к своим. Злоба, ожесточение от неведенья, гнали солдат и беженцев по разбухшей от длительных дождей болотистой местности. Где-то впереди ухали взрывы, доносилась артеллерийская канонада. " Только вперёд, только вперёд",- сверлила мысль каждого. Холодная земля жгла ступни. Первая стычка с автоматчиками произошла на третий день у небольшой деревеньки, спастанцей в котловане. С несколькими ранеными разведчики отступили. Вторая ночная вылазка тоже ничего не дала, кроме потери ещё нескольких бойцов. Оборона на этом участке у немцев оказалась крепкой. Впереди за лесом шёл бой. Его жуткая музыка доносилась сюда, к горстке солдат и сотне беженцев, попавших в "мокрый мешок". Справо и слево от взрывов шальных снарядов тяжело вздыхали непроходимые топи. В батальоне насчитывалосьедва более десятка вооруженных разномастным оружием: винтовки, наганы,ножами. Было ясно, что принимать бой- верная смерть. И всё-таки они пошли, сошли в последний раз. Отряд повёл политрук Шариков. Бой завязался сразу же за перелеском. Продолжался он всего несколько минут - кончились патроны. Немцы, очевидно, почувствовав причину молчания, осмелели. Вперёд выступил офицер и на ломаном русском языке объявил, что если через пятнадцать минут отряд не выйдет в деревню, местность будет обстрелянна из орудий. На совещании с противоречивыми выступлениями ушло немного времени (позади ждали женщины, дети и старики). Решено было выходить в деревню. У комендатуры, расположившейся в пятистенном доме, отряд разоружили, пленных окружил конвой. Вот когда Анатолий встретился лицом к лицу с фашизмом, со всей его подлостью и изуверством. Беженцев, пленных солдат пригнали на аэродром, построили по шеренгам, а затем скомандовали: "Вперёд!" Так немцы разминировали лётное поле. Оставшихся в живых загнали в скотные дворы. Выводили от туда в день по пятнадцать, двадцать человек. Назад они не возвращались. В одну из таких групп Науменко попал на третьи сутки. Из пленных отобрали самых крепких, остальных увели неизвестно куда. Каждому пятому дали немного баланды, кусок сурогатного хлеба и под конвоем автоматчиков с собаками отправили на запад. И в пути шёл отбор. Представители "самой высшей в мире нации" проделывали над пленными психологические опыты. Очередной жертве предлагали "свободу" - побег. Через несколько минут по следу пускали овчарок, обученныхрвать человека на части. Другой забавой у конвоиров была стрельба на меткость. Человека заставляли прыгать с моста в реку, а потом палили по плывущему из автоматов. Всё это делалось для профилактики от побегов. Длительные переходы заканчивались короткими привалами в разрушенных церквях, скотных дворах попутных деревушек. На одном из таких привалов Анатолий с товарищами решил бежать. План разработали быстро. Немцы ослабили охрану, надеясь, что "дохляки" не посмеют устроить побег. Уйти удалось, но не далеко. Чудом остались живы. Спасло то. что они нарвались на другой немецкий отряд и были приняты за выходящих из окружения. Снова плен. Второй побег увенчался успехом. Анатолий с Иваном Довгалем добрались до его родной станицы Камка на Черниговщине. Без документов на работу никуда не принимали. Обузой в большой семье Ивана Анатолий не захотел оставаться. Он уходит в деревню, думая там установить связь с партизанами. Осуществить это ему не пришлось. В конце 1942года Науменко попадает в облаву. Его угоняют в Германию. " О, русская земля, ты уже за холмом". Долгая и томительная поездка в вагонах - телятниках. Чужая земля, чужие люди - звери. И мысли в воспаленной голове одна страшнее другой стучат в ритме колёсам: " Плен, плен, плен", Мюнхен. Вагоностроительный завод. Лагерь небольшой, около трехсот человек. Здесь работают русские и поляки, чехи и болгары, французы и итальянцы. Всё рассчитано до тонкости, всё предусмотренно. В 6 - подъём, 7 - на работу, в 19 снова бараки. И так изо дня в день. Уже месяц, как бывший солдат Анатолий Науменко, а теперь человек под номером, работает на Германию - против своих. А сколько ещё? Сколько можнорвать своё сердце и душу? Мужайся солдат, думай. Сосед по барачной койке сегодня ночью пооткровенничал, что уходит во власовскую армию. Плевать, что будут думать, война всё спишет. Только бы вырваться отсюда, а потом... - Эй, парень, ты откуда? - Сибиряк я, а что? - Да так, ничего. Сосед-то твой не сибиряк, случайно? - А чёрт его знает, кто он. Сволочь однако. Закоптевшее от сварки лицо парня как бы на минуту прояснилось. - Ты, я вижу, ничего, - двусмысленно сказал и ушёл. Думай, солдат. Где свои, а где чужие? Через неделю сварщик снова подошёл. В сборочном цехе его кликали Валентином. Может, имя, а может, кличка, кто его знает. Заговорил исподволь, с намёками. Анатолий понял, что от него требуют оставаться тем, кем он пришел сюда. Кто требует не сказал. Упомянул о его побегах, снрва спросил про соседа. _ Что он хочет? - А сердце потихоньку оттаивало: не одни, значит, сволочи здезь. В другой раз Валентин уже прямо спросил: - Справишься, если тебе дадут маленькое задание? В то время в лагере шла усиленная вербовка пленных в армию. Необходимо было разъяснить мятущимся людям, для чего она создаётся.Анатолий согласился, хотя до конца ещё не понимал своей роли. Это было его первое задание, полученное от группы сопротивления. Из того барака, где жил Науменко, никто не ушёл. До войны Анатолий учился в музыкальном училище, играл на нескольких инструментах. Здесь это здорово пригодилось. По решению группы ему было порученно создать в лагере художественную самодеятельность. Начальник, толстый самодовольный ариец, согласился с предложением, не подозревая истинного замысла его. Свою роль самодеятельные артисты и музыканты сыграли как нельзя удачно. Посредством их поездок с концертами, установилась хорошая связь с группами сопротивления соседних лагерей. Поступающие из " Центра" правдивые сведения о положении на фронтах скоро становилась достоянием заключённых. На лживую газетёнку " Русское слово" теперь смотрели с презрением. Организация пополнялась новыми бойцами. Вагоностроительный завод по каким-то причинам задерживал продукцию, выпускал её с браком. Вербовка в армию продвигалась туго. Строгая конспирация помогала участникам сопротивления оставаться неуязвимыми. Каждый, кто впервые выполнял задание группы, знал лишь одного человека. Анатолий только после освобождения лагеря американцами узнал, что их группой руководил бывший секретарь райкома партии на Украине тов. Сердюченко. В заключении он числился под кличкой Лукич. - Как видите, ничего героического не было. Просто советские люди и в фашистских застенках оставались верными Родине. Седевший напротив меня человек вдруг стал близким и понятным. Казалось, будто знаком с ним давным - давно, а вот встретиться всё не приводилось. Анатолий Николаевич быстро закурил. Глубоко затянувшись, продолжал: _ Война, она не всё списывала... В 1955 году пришло письмо из Киева от Сердюченко. Он просил выслать ему характеристику о совместной нашей работе в организации сопротивления. Через несколько месяцев я получил от него такую же. в 1956 году в горвоенкомате мне сообщили, что я награждён медалью " За боевые заслуги". В следующем году меня приняли в ряды КПСС. Вот, собственно, и вся история, связанная с человеком, фотографию которого я увидел в Ачинском краеведческом музее.Рядом с ней хранится поистрепавшийся на сгибах и пожелтевший от времени документ. В нём говорится: " Дано удостоверение Науменко краеорганизованной по инициативе полковника Тарасова,полкового комиссара Клюева и полковника Красицкого с поручения ЦК ВКП (б)". О сегодняшних буднях коммуниста А.Н.Науменко говорит его работа. Он на переднем фронте строительства Ачинского глинозёмного комплекса. Ю. ОПАРИН.